×
Авторизация
 |
13 декабря 2019 г. пятница |
Травма по-скворцовски
Столкнулся со всеми прелестями подмосковного здравоохра.
Жена дома вечером звезданулась на лестнице – без писка, сидит стонет, бедняжка – лодыжка.
Как мог, приложил мороженную курицу – змерзла, Маугли, но отека почти не было. Только боль.
Решил на ночь организЬм не трепыхать.
А с утра повез самотеком в больничку славного маленького городка вблизи – Лосино-Петровского.
Отобрали у деда его ползунки-бегунки – или как там они называются? Короче, чтобы убогому передвигаться.
И это, конечно, не постановочную нейрореанимацию проводить на борту самолета, доложу я вам!
В приемном двухметровая (!) женщина (!) травматолог с полпинка определила – перелом.
Дала направление в поликлинику – с другого конца больнички, и, как водится, на 4-й этаж, где – рентген. Ну, понятно, мы не ждем милостей от природы. Дегенератов.
Уж не буду утомлять встречей у кабинета с яжматерью 17-летнего дитяти, которой моя неотложная ситуация – по барабану. Ее бортанула рентген-лаборант по формальным основаниям. А у моей куклы по описанию – перелом 4-й плюсневой. Все-таки перелом. Без смещения.
Отправили к хирургу. На третий этаж. Два кабинета. На обоих – совсем не славянские фамилии. В очереди – тоже отнюдь не славяне.
Оно было бы не проблема, но вот досадная мелочь – языковый барьер.
Но не буду грешить против истины – совсем даже не языковый барьер стал действительной проблемой.
Она, как обычно, проявилась в организации.
Для начала в очереди – несколько потоков.
Один, как мы, через приемное. Ургентные.
Вторые – по записи. Их возмущение понять можно. Вместо приема в назначенное время они попадают в кабинет врача со сдвижкой в час – два или больше. Никому не понравится. Но и ургентным – почему-то! – совсем не нравятся страдания, боль и беспомощность.
Третьим потоком идут дети, четвертым – блатные или, по крайней мере, сопровождаемые медработниками.
Вот не думаю, что наши глубоко восточные коллеги наработали себе клиентуру, просачивающуюся “по блату”, как при совке.
Да плюс еще пресловутый языковый барьер.
Короче, изначально аванса доверия доктору – скажем прямо, никакого. Говорит медленно, с трудом подбирая слова. Не просто формулирует мысль. И совсем непросто его понимать.
Но интересно то, ЧТО он все-таки выдает на гора.
Оказывается, для начала Савраска (то бишь я, мальчонка на посылках на седьмом десятке) должен сбегать на первый этаж, чтобы записаться на прием к нему на любое время и принести в клюве талон.
Мальчонка сорвался. С третьего на первый. На риспепшн. Курица лет 19-20 соизволила сквозь зубы процедить, мол, вот автомат для записи.
Я – без очков для чтения. Сорри, не учел. “Тут играем, тут не играем, тут рыбу заворачивали…”. Короче, ничего не понял. Несмышленышу, повторяю, седьмой десяток.
Автомат тупит. Долблю по экрану – а кнопка не реагирует. “Что вы по одному месту долбите, там отпечатков – тьма. Тюкайте в разные места…”. Я заметался, пытаясь пригласить помочь любого, кто хотя бы лучше меня видит.
Пока я копошился, пытаясь набрать номер, который не вижу, женщина сзади углядела знакомую медсестру, которую назвала по имени и позвала для тех же целей – набрать номер полиса. Видимо, после меня. Но эта самая девица подошла и бесцеремонно сбросила то немногое, что я с таким трудом набирал, и начала набирать данные той самой женщины сзади меня.
Я спросил, не сильно ли я помешал, но сарказм до питекантропа, видимо, не доходит. Лишь женщине сзади стало стыдно, судя по извиняющимся интонациям.
Я снова обратился к медрегисторше: ” Девочка, а не ваша ли это задача?”
С неохотой поднимается. Всем своим видом демонстрирует – мол, дед, делаю одолжение и – отвали. С мылом, с массой пререканий, наконец, долгожданный талон в клюве. Несу на третий этаж.
Дальше – больше. Нужен ортез. Продается в Щелково.
– Только там?
– Ближе всего – да. [Чтоль доктор на комиссии?] А пока – на первый этаж оформлять больничный. Придете через неделю
– Перелом излечится?
– Нет, но больничный можно будет продлить.
Ну, че, логика железная – строго по Вероничке. Если у безногого инвалида нога не отрастет за, там, полгода, достаточно просто продлить инвалидность. Травмированному на срок ЗАВЕДОМО бОльший, чем неделя, можно будет продлить больничный еще на неделю. А вдруг он станет скакать, как заяц раньше положенного срока?
Потом – мол, запишетесь на N-е число.
Снова мухой – не благодаря, а вопреки. Без тех же очков. Прошу помочь ближних к автомату записи на прием.
И бьюсь, как та самая муха, об стекло. Но тщетно – автомат только-только, час назад, записал организм на такое-то (в смысле, любое) время на сегодня, которое еще не настало. Вот когда настанет – тогда можно будет записаться и на требуемую дату.
Конец первого акта. Занавес.
Жена дома вечером звезданулась на лестнице – без писка, сидит стонет, бедняжка – лодыжка.
Как мог, приложил мороженную курицу – змерзла, Маугли, но отека почти не было. Только боль.
Решил на ночь организЬм не трепыхать.
А с утра повез самотеком в больничку славного маленького городка вблизи – Лосино-Петровского.
Отобрали у деда его ползунки-бегунки – или как там они называются? Короче, чтобы убогому передвигаться.
И это, конечно, не постановочную нейрореанимацию проводить на борту самолета, доложу я вам!
В приемном двухметровая (!) женщина (!) травматолог с полпинка определила – перелом.
Дала направление в поликлинику – с другого конца больнички, и, как водится, на 4-й этаж, где – рентген. Ну, понятно, мы не ждем милостей от природы. Дегенератов.
Уж не буду утомлять встречей у кабинета с яжматерью 17-летнего дитяти, которой моя неотложная ситуация – по барабану. Ее бортанула рентген-лаборант по формальным основаниям. А у моей куклы по описанию – перелом 4-й плюсневой. Все-таки перелом. Без смещения.
Отправили к хирургу. На третий этаж. Два кабинета. На обоих – совсем не славянские фамилии. В очереди – тоже отнюдь не славяне.
Оно было бы не проблема, но вот досадная мелочь – языковый барьер.
Но не буду грешить против истины – совсем даже не языковый барьер стал действительной проблемой.
Она, как обычно, проявилась в организации.
Для начала в очереди – несколько потоков.
Один, как мы, через приемное. Ургентные.
Вторые – по записи. Их возмущение понять можно. Вместо приема в назначенное время они попадают в кабинет врача со сдвижкой в час – два или больше. Никому не понравится. Но и ургентным – почему-то! – совсем не нравятся страдания, боль и беспомощность.
Третьим потоком идут дети, четвертым – блатные или, по крайней мере, сопровождаемые медработниками.
Вот не думаю, что наши глубоко восточные коллеги наработали себе клиентуру, просачивающуюся “по блату”, как при совке.
Да плюс еще пресловутый языковый барьер.
Короче, изначально аванса доверия доктору – скажем прямо, никакого. Говорит медленно, с трудом подбирая слова. Не просто формулирует мысль. И совсем непросто его понимать.
Но интересно то, ЧТО он все-таки выдает на гора.
Оказывается, для начала Савраска (то бишь я, мальчонка на посылках на седьмом десятке) должен сбегать на первый этаж, чтобы записаться на прием к нему на любое время и принести в клюве талон.
Мальчонка сорвался. С третьего на первый. На риспепшн. Курица лет 19-20 соизволила сквозь зубы процедить, мол, вот автомат для записи.
Я – без очков для чтения. Сорри, не учел. “Тут играем, тут не играем, тут рыбу заворачивали…”. Короче, ничего не понял. Несмышленышу, повторяю, седьмой десяток.
Автомат тупит. Долблю по экрану – а кнопка не реагирует. “Что вы по одному месту долбите, там отпечатков – тьма. Тюкайте в разные места…”. Я заметался, пытаясь пригласить помочь любого, кто хотя бы лучше меня видит.
Пока я копошился, пытаясь набрать номер, который не вижу, женщина сзади углядела знакомую медсестру, которую назвала по имени и позвала для тех же целей – набрать номер полиса. Видимо, после меня. Но эта самая девица подошла и бесцеремонно сбросила то немногое, что я с таким трудом набирал, и начала набирать данные той самой женщины сзади меня.
Я спросил, не сильно ли я помешал, но сарказм до питекантропа, видимо, не доходит. Лишь женщине сзади стало стыдно, судя по извиняющимся интонациям.
Я снова обратился к медрегисторше: ” Девочка, а не ваша ли это задача?”
С неохотой поднимается. Всем своим видом демонстрирует – мол, дед, делаю одолжение и – отвали. С мылом, с массой пререканий, наконец, долгожданный талон в клюве. Несу на третий этаж.
Дальше – больше. Нужен ортез. Продается в Щелково.
– Только там?
– Ближе всего – да. [Чтоль доктор на комиссии?] А пока – на первый этаж оформлять больничный. Придете через неделю
– Перелом излечится?
– Нет, но больничный можно будет продлить.
Ну, че, логика железная – строго по Вероничке. Если у безногого инвалида нога не отрастет за, там, полгода, достаточно просто продлить инвалидность. Травмированному на срок ЗАВЕДОМО бОльший, чем неделя, можно будет продлить больничный еще на неделю. А вдруг он станет скакать, как заяц раньше положенного срока?
Потом – мол, запишетесь на N-е число.
Снова мухой – не благодаря, а вопреки. Без тех же очков. Прошу помочь ближних к автомату записи на прием.
И бьюсь, как та самая муха, об стекло. Но тщетно – автомат только-только, час назад, записал организм на такое-то (в смысле, любое) время на сегодня, которое еще не настало. Вот когда настанет – тогда можно будет записаться и на требуемую дату.
Конец первого акта. Занавес.
