Предположение, как основа приговора?

В процессе общения с судебно-медицинским экспертом выяснил непонятную для меня тенденцию в правоприменении. Оказывается, существует практика возбуждения уголовных дел в отношении медицинских работников даже при отсутствии тяжкого вреда здоровью пациента. Когда имелась потенциальная возможность его возникновения. Наивно полагал, что в таком случае приговор будет основан на предположении, что противоречит статье 14 УПК.

Мне приходилось, конечно, видеть судебные акты по части 1 статьи 238 в отношении «ненастоящих» косметологов. В смысле, лиц, которые оказывают услуги по косметологии (в том числе – инвазивные процедуры), не имея лицензии на право осуществления медицинской деятельности, а порой и медицинского образования (Постановление Вытегорского районного суда № 1-175/2019 1-6/2020 от 9 января 2020 г. по делу № 1-175/2019, Апелляционное постановление Вологодского областного суда от 6 апреля 2020 года по делу № 22-514/2020). Но чтобы эта норма применялась к «настоящим» врачам… такое, как я полагал, невозможно даже с нашими своеобразно толкующими нормы уголовного закона правоприменителями. Что же, век живи – век учись…

Так вот, с некоторых пор даже в случае отсутствия тяжкого вреда здоровью врачей привлекают к ответственности по части 1 статьи 238 УК. Примеры:

- Кассационное определение Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 06.07.2020 № 77-421/2020
По приговору суда первой инстанции врач, проводивший операции с использованием стентов с истекшим сроком годности, оправдан за отсутствием состава. Апелляционная инстанция приговор изменила, исключив из описательно-мотивировочной части приговора суждения суда о сомнительности и противоречивости выводов экспертов. Кассация апелляционное постановление отменила, передала уголовное дело на новое апелляционное рассмотрение в тот же суд в ином составе. Основание – из исследованных в судебном заседании суда первой инстанции заключений комиссионных медицинских судебных экспертиз следует, что имплантация пациентам стентов с истекшим сроком годности представляет опасность для жизни и здоровья пациентов.

- Апелляционное постановление Ленинградского областного суда от 09.11.2017 № 22-2322/2017
Согласно выводам экспертов, проводивших повторную комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, дефекты ведения периода родов у потерпевшей находятся в прямой причинно-следственной связи с гибелью плода. Эксперты пришли к выводу, что медицинская помощь была оказана ненадлежащим образом и не соответствует стандартам оказания медицинской помощи.
Первая инстанция назначила наказание в виде обязательных работ на срок 230 часов. Апелляционная инстанция  приговор изменила, освободила от назначенного наказания в связи с истечением срока давности уголовного преследования.

- Определение Ленинградского областного суда от 24.02.2011 № 22-306/2011
Заключение экспертов: медицинская помощь была оказана М.А. ненадлежащим образом и не соответствует стандартам оказания медицинской помощи. Суд пришел к выводу о том, что подсудимая, являясь врачом акушером-гинекологом, умышленно оказала медицинскую услугу ненадлежащего качества, не отвечающую требованиям безопасности здоровья (???).
Первая инстанция назначила наказание в виде 1 года 6 месяцев лишения свободы условно с испытательным сроком 1 год, освободив от наказания в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности. Кассационная инстанция приговор оставила без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения.

Но если раньше это были единичные случаи, то с принятием Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25.06.2019 № 18 «О судебной практике по делам о преступлениях, предусмотренных статьей 238 Уголовного кодекса Российской Федерации» такое происходит все чаще – фактически дано прямое указание, как быть при отсутствии явного неблагоприятного исхода:


Я поинтересовался у эксперта по поводу возможности постановки на СМЭ вопросов: «Являлась ли опасность реальной?» Или «Могло ли оказание некачественых услуг привести к тяжким последствиям?». Так вот, с его точки зрения, такие вопросы в компетенцию судмедэкспертизы не входит. И я с этим согласен, они как минимум носят оценочный характер и по этой причине ответ на них категоричным быть не может. Кроме того, эксперт отметил отсутствие методики такого экспертного исследования.

Более того, мой собеседник также обратил внимание на опасность привлечения для дачи заключения не эксперта, а специалиста. Комментарии, как говорится, излишни. Все мы люди грамотные, прекрасно понимаем разницу между судебным экспертом, руководствующимся Федеральным законом «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», и «лицом, обладающее специальными знаниями» (статья 58 УПК).

Между тем ППВС № 18 вполне допускает для установления характера опасности услуг вместо заключения эксперта использовать заключение специалиста. Мне известно несколько «частных» экспертных учреждений, экспертизы в которых очень не любят суды (по причине не всегда обоснованной поддержки позиции стороны, обратившейся на досудебном этапе). Вам, коллеги, думаю, тоже. Но в гражданском процессе судья либо относится критически к заключениям таких «экспертов», либо просто не назначает в данном учреждении экспертизу. В уголовном судопроизводстве все несколько сложнее – можно получить обвинительный приговор по делу в отношении врача-стоматолога, основанный на «заключении специалиста» в области психиатрии. А что – обладает же специальными знаниями в области медицины…

Вот такая проблема, коллеги. А практический совет для ее решения – привлечение защитой специалиста для получения рецензии на такое «заключение». И на основании такой рецензии и (при необходимости) допроса в суде лица, ее составившего, ходатайство о назначении «настоящей» экспертизы.