Право-мед.ру
Юристы оценили возможную динамику гражданских исков к медицинским организациям по основаниям несвоевременного или некачественного оказания медицинской помощи
Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 13 января 2020 года по делу о проверке конституционности частей 2 и 3 статьи 13, пункта 5 части 5 статьи 19 и части 1 статьи 20 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» в связи с жалобой гражданки Р.Д. Свечниковой было вынесено на обсуждение сообщества юристов Право-мед.ру: Алексея Панова, Игоря Васильева, Ивана Печерея, Игоря Степанова, Юлии Севастьяновой, Дмитрия Гаганова.
Причина подобного внимания была очевидна, так как Конституционный суд постановил:
- федеральному законодателю внести в действующее правовое регулирование изменения, которые позволят нормативно определить условия и порядок доступа к медицинской документации умершего пациента;
- впредь до внесения в законодательство необходимых изменений медицинским организациям надлежит по требованию супруга (супруги), близких родственников (членов семьи) умершего пациента, лиц, указанных в его информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство, предоставлять им для ознакомления медицинские документы умершего пациента, с возможностью снятия своими силами копий (фотокопий), а если соответствующие медицинские документы существуют в электронной форме – предоставлять соответствующие электронные документы (при этом отказ в таком доступе может быть признан допустимым только в том случае, если при жизни пациент выразил запрет на раскрытие сведений о себе, составляющих врачебную тайну).
Игорь Степанов сослался на нормы Уголовно-процессуального и Семейного кодекса РФ, в котором есть определение категории близких родственников. Они должны документально подтвердить родство.
Дмитрий Гаганов высказал мнение, что в отношении близких родственников в настоящее время имеет место противоречивое регулирование и Постановление Конституционного Суда частично его сняло. Есть еще категория законных представителей, закрепленная в ГПК РФ, которая тоже требует анализа применительно к данному постановлению.
Иван Печерей обратил внимание, что данная тематика – доступа к медицинской документации родственников умершего пациента, неоднократно поднималась Конституционным Судом в части обязанности федерального органа исполнительной власти по правовому регулированию данных отношений. Поскольку Минздрав России соответствующее нормотворчество не организовал – Конституционный Суд был вынужден сам установить правовую норму.
Игорь Васильев привлек внимание на достаточно необычную правовую особенность данного постановления, выраженную в том, что Конституционный Суд ориентирован прежде всего на отмену выявленных им неконституционных норм или так называемого «негативного правотворчества». В рассматриваемом документе принята «позитивная норма» - осуществлено временное правовое регулирование отношений вплоть до момента внесения изменений в законодательство.
Юлия Севастьянова считает, что практика Европейского суда по правам человека, законодательство США, Англии в которых уже давно существует не только доступ родственников умершего пациента к его медицинской документации, но и иных заинтересованных лиц дали дополнительные основания для вынесения рассматриваемого постановления Конституционного суда. Её прогноз – открыт «Ящик Пандоры», поэтому следует ожидать существенного увеличения исков к медицинским организациям.
Игорь Васильев не прогнозирует роста исков родственников, так как и сейчас «окольными путями» они могут познакомиться с медицинской документацией умершего пациента.
Игорь Степанов не исключает роста судебной активности родственников, но при условии, что в СМИ будет акцентироваться внимание на т. н. «врачебных делах» и готовности соответствующих юридических структур осуществлять представительство.
Иван Печерей однозначно видит тенденцию роста судебных разбирательств с медицинскими организациями. Полученная медицинская документация станет подвергаться независимой оценке и при наличии оснований следует ожидать предъявления иска. С его участием в качестве представителя медицинской организации рассматривается дело, в котором родственник потратил на подобную оценку около 200 000 рублей.
Дмитрий Гаганов допускает увеличение исков, так как есть практика Верховного Суда РФ принявшего решения в пользу родственников умерших пациентов после того, как суды первой и апелляционной инстанции им отказали.
Алексей Панов, наоборот, не прогнозирует существенного увеличения исков, так как полученная медицинская документация в отсутствии специальных познаний в области медицины не позволяет близкому родственнику дать оценку – есть ли признаки ненадлежащего оказания медицинской помощи и находятся ли они в причинно-следственной связи со смертью пациента, как основания для взыскания с медицинской организации денежной компенсации причиненного морального вреда.
Юристы также обсудили правовые основания ознакомления с медицинскими документами умершего пациента лиц, указанных в его информированном добровольном согласии, но не являющимся супругом (супругой), близкими родственниками (членами семьи).
Подробности в видео.
