 |
6 октября 2024 г. воскресенье |
ГД: круглый стол по вопросам правовой защиты врачей. Стенограмма выступлений. Часть 2
Алексей Панов
Продолжение стенограммы выступлений. Перейти к части 1.
Б. Башанкаев: Николай Иванович, принято. Запишем протокол, но вы коллеги услышали, что Дмитрий Сергеевич позиции есть, Николай Иванович позиции есть. Ну переходим к следующему докладчику Татьяна Васильевна. Татьяна Васильевна, представляющая юридический отдел нашего основного сердечно-сосудистого центра имени Бакулева. Есть, видим.
Т. Семина: Глубокоуважаемый президиум, глубокоуважаемые коллеги и участники круглого стола, сегодня очень много говорили, у меня подготовлен доклад чуть на большее время, но я не буду затягивать. Все прекрасно слышали, что проблема действительно существует. Существует она во всех медицинских учреждениях, потому что здравоохранение сегодня всё-таки переходит уже в судебные разбирательства всё чаще и чаще, и эта проблема есть у нас. И поэтому, конечно, мы не просто так собрались, её надо решать и надо вносить предложения. Действительно, вот сейчас говорили о 306 статье. Знакомят, но на практике она не работает. И чаще всего, и это доказывает статистика, 90% бывает жалоб, которые не обоснованы.
Но никто не знает, что два года, а то и более, год – это очень мало, практически не бывает уголовное дело, не рассматривается столько, а больше. Врач страдает и нервничает, и должен в это время выполнять свои должностные обязанности, что малоприятного.
Я не буду усугубляться в те мелочи, я хочу внести предложение, которые были внесены на ассоциации сердечно-сосудистых хирургов.
У нас был съезд недавно, в ноябре месяце, и внесли предложение внести врача-эксперта Ассоциации сердечно-сосудистых хирургов. Какой же смысл внесения? А смысл абсолютно есть. Вот я буквально со вчера, я еще и практик не только научной деятельностью занимаюсь, занимаюсь и практикой, поэтому было бы очень удобно, если бы я принесла туда заключение независимой экспертизы и независимых экспертов Ассоциации сердечно-сосудистых хирургов. Очень много допускается ошибок в заключении судебно-медицинских экспертов. По какой причине?
Потому что в основном там разные специалисты. Я сейчас говорю о сердечно-сосудистой хирургии, и бывает, допустим, один судебно-медицинский эксперт, который мало практической деятельностью занимается, безусловно, он не сможет оценить качество лечения должным образом пациента, который перенес тяжелейшую операцию на сердце.
В связи с этим здесь бы и вступили или группы экспертов Ассоциации сердечно-сосудистых хирургов. И я думаю, что за нами последуют и другие. Это, конечно, может изменить ситуацию в лучшую сторону. И, наверное, присутствующие в зале здесь и представители правоохранительных органов знают, что судебно-медицинские экспертизы уже до 2025 года отложены, то есть это затягивание и судебных дел, и гражданских в судах. Это будет такое длительное время, что до пяти лет будет доходить, а врач будет находиться или под судебным преследованием, скажем так, или перед уголовным.
Поэтому и было такое принято решение. Вот там на слайде вы видите, что запрос на проведение независимой экспертизы и профессиональные ассоциации могут направлять сами члены ассоциации, прокуратура, которая часто уже направляет, а статуса эксперта нет, суды, ФСИН, Следственный комитет, адвокаты, пациенты и их законные представители.
Конечно же это снизит сроки рассмотрения и судебно-медицинской экспертизе значительно легче будет рассматривать уже медицинскую документацию. Ну конечно же этот разрушительный конфликт, который сейчас между врачом и пациентом не принесет хорошего ни врачам, ни пациентам.
И поэтому вот у меня есть меры, которые я подготовила, профилактики по снижению конфликта.
Во-первых, в действующем законодательстве полностью отсутствует упорядоченность и полная безнаказанность подачи необоснованных жалоб в различные инстанции.
Рассматриваются также анонимки, возможно, от пациентов, а возможно, от конкурентов и заинтересованных лиц.
В связи с этим перегружены надзорные инстанции, все которые не успевают рассматривать объективные жалобы пациентов, у которых действительно были нарушены права. И в итоге между датой обращения пациентов и датой ответа проходит несколько месяцев.
В связи с этим заявитель, пациент не удовлетворен и не чувствует себя безусловно защищённым.
Медицинские же организации страдают от всевозможных проверок разных инстанций по поводу одной и той же жалобы, которую иногда пишут в 10 и более инстанций, причём пишут в инстанции, которые объективно точно не смогут рассмотреть.
Ну, депутаты не всегда могут рассмотреть, не имеющие медицинского образования, но, тем не менее, они отвлечены от своей работы и занимаются, они перенаправляют эту жалобу, жалоба идет в другие инстанции, и всё это затягивается, не удовлетворён ни врач, ни пациент.
Вот, поэтому, конечно, можно было бы сделать какой-то порядок на законодательном уровне, чтобы не шли жалобы во все инстанции одномоментно, заведомо зная, что эти инстанции точно не смогут объективно рассмотреть эти жалобы. Спасибо, коллеги.
Б. Башанкаев: Спасибо. Такая логистика правильных жалоб, так скажем. Хорошо, почему нет? Вообще очень здраво. Коллеги, если будут вопросы, вы их записывайте, у нас отдельно будет тайминг для дискуссии. Спасибо огромное. Так, Андрей Петрович, у нас сопредседатель общественного Действия здесь, да, по-моему? Да, добрый день. Андрей Петрович Коновал.
А. Коновал: Добрый день, уважаемые депутаты, эксперты, представители общественных организаций, представители ведомств и министерства. Я представляю здесь Межрегиональный профсоюз работников здравоохранения «Действия», который объединяет около трёх тысяч работников из двухсот населённых пунктов страны. Это те медработники, которые активно защищают свои права, права своих коллег и права пациентов. И вот эти люди уже с 2018 года, как минимум, ждут решительных действий, связанных прежде всего, если мы берем тему связанную с уголовной ответственностью за нападение на медработников, связанную прежде всего с необходимостью принятия закона - закона об особой специальной ответственности за такие вещи.
Здесь есть дискуссия, когда говорят, что медработники не обладают особым статусом. Медработники готовы ли они взять на себя особый статус? Мы считаем, что такой статус уже есть. Медработники подчиняются особому закону об охране здоровья. Для медработников есть особая статья Уголовного кодекса за неоказание медицинской помощи. Медицинские работники носят форму. Тут нет никаких в этом сомнений. Медицинские работники должны подчиняться правилам этики и деонтологии медицинских работников, которые обязаны оказывать помощь пациенту, они не могут, не вправе отказать ему в этом.
И пусть даже этот пациент на него нападает, он прежде всего должен сначала, то есть риски его нападения от этого пациента, там пьяный, в алкогольном опьянении, еще в каком-то, там фельдшер, врач медицинской помощи. Они не могут взять, развернуться и просто так уйти. Они обязаны попробовать это сделать. Значит, они подвергаются особому риску. То есть, по аналогии с особым статусом правоохранителей, представителей власти, для которых предусмотрена вот такая особая защита в виде специальной ответственности уголовной за нападение на них.
Я считаю, что здесь все эти признаки налицо. Но что мы еще обсуждаем? Пора принимать такой закон. Вот законопроект Национальной медицинской палаты, практически идентичный законопроект под профсоюзом действия, который мы через одну из фракций Государственной Думы пытались нести несколько лет назад все это.
Минздрав в восемнадцатом году такой законопроект готовил ну почему до сих пор этого не делается. Надо это сделать понимаете и когда мы говорим о том, что вот о медицинских работников я еще призываю не забывать водители автомобилей скорой медицинской помощи. Это люди, которые непосредственно входят в бригаду, от которых зависит нормальная доставка пациента, зависит во многом нормальная работа бригады, и их тоже надо защищать в этом смысле.
Что касается вопросов о нападениях, точнее обвинениях медицинских работников и их уголовных преследованиях. Это очень серьезная тема, и мы тут полностью поддерживаем идею о необходимости страхования ответственности в этом роде медицинских работников и медицинских учреждений, потому что действительно пациенты, сталкиваясь… Пациент действительно, он часто… Вот как говорят, что как же пациент…
Почему не возбуждаются против пациентов за то, что они опорочили? Ну тут ответ простой. Пациент не всегда способен, далеко не всегда способен реально оценить, что происходит. Он не обладает необходимой информацией, и ее ему часто не дают. Соответственно, куда идет пациент, столкнувшись с тем, что, когда им кажется, что несправедливо, отказали в его жалобе? Он идет в правоохранительные органы, которые действительно начинают копать, начинают действовать, изымать информацию, проводить доследственную проверку. И действительно, 6 тысяч медработников каждый год, 6 тысяч медработников находится, добавляется же в стрессе, в страшном стрессе, я уж не говорю про огромные расходы на адвокатское сопровождение.
Всем известно, что если ты без адвоката пойдешь в органы, значит можешь пострадать. Соответственно, зарплаты наших медицинских работников, простите меня, значит представители министерства, депутаты, они далеки от тех прекрасных отчетных показателей, которые нам рисует статистика. И фактически это означает разорение семьи медицинского работника. Как только он попадает в эту ситуацию, связанную пусть даже доследственной проверкой или с возбуждениями, что еще хуже, уголовного дела, это означает, что семья медицинского работника фактически разорена. Мы говорим про большинство таких.
И очень важная еще тема, это вот когда мы говорим о том, что нужно защищать медицинских работников, изменить, например, статус, убрать слово медицинского услуга, заменить его медицинской помощью. Мне кажется, это правильно, это правильно, потому что это действительно подчеркивает особенность той деятельности, которую ведут медицинские работники.
Но, если, извините, у нас отсутствует нормальное финансирование медицинских учреждений, уважаемые депутаты, оно отсутствует, если у врача не хватает средств, точнее у больницы не хватает средств на препараты, на возможность провести в необходимые сроки, необходимые исследования, если там вместо одного, там вместо, когда один специалист, один травматолог на одну межрайонную больницу, то, простите меня, в этом случае неизбежно, неизбежно...
Б. Башанкаев: Спасибо огромное. Андрей Петрович прям снизу поднял все эти вопросы. Мы о них всегда, когда с врачами собираемся, беседуем на кухнях, но выносить их в плоскость общественным надо. У нас около миллиона медицинских работников, правильно я помню? Миллион людей об этом постоянно гудит, даже больше уже. Олег Олегович сегодня сказал, что больше.
О. Салагай: Два миллиона сто пятьдесят.
Б. Башанкаев: Это, вот видите, подтверждает огромное число. Спасибо огромное, Андрей Петрович. Соответственно, дорогие друзья, дорогие коллеги, тогда, наверное, представим уже тоже нашим друзьям из Оренбургской областной организации работников и здравоохранения. Людмила Борисовна, пора на месте, да? Спасибо огромное. Тоже мнение с мест, пошли, с регионов.
Л. Варавва: Здравствуйте, уважаемый президент, уважаемые коллеги. Я возглавляю Оренбургскую областную организацию профсоюза работников здравоохранения Российской Федерации. Я являюсь членом Центрального комитета профсоюза, который объединяет более двух миллионов членов профсоюза. Тема, во-первых, признательна, что предложили мне выступить, и я постаралась сделать выступление, но сейчас по ходу выступления, я смотрю, что мне нужно будет быстренько переобуваться, как это называется, и даже можно…
Б. Башанкаев: Так-так-так, нет, давайте правду расскажете, зачем переобуваться, не надо.
Л. Варавва: Нет, я… Правду, но просто, чтобы не повторяться.
Б. Башанкаев: Хорошо.
Л. Варавва: Вот. Я просто сейчас изучила раздаточный материал, и часть моментов будет повторяться, к сожалению. Но я постараюсь убрать это. Значит, тема, которую сегодня вынесли на обсуждение круглого стола, она очень актуальна, она очень значима. И я посмотрела, больше чем с 2016 года она носит состояние перманентной переписки. Выносятся предложения и комитетами, и Минздравом, и законодателями, и Мосгордумы, но, тем не менее, решение не принято, а проблемы как были, так и они остались.
Особенно эта тема очень актуальна в плане дефицита медицинских кадров, который на сегодняшний момент имеется. Основная причина оттока из медицинских кадров, во-первых, первое, что выпускники около 40% только возвращаются в профессию. Это первое. А второе, что, как в пословице говорится, рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше.
50% работников врачебных кадров вот в нашем регионе, например, ушли в другие в частные клиники и в другие регионы. Это очень много. Это говорит о том, что нужно смотреть на систему оплаты труда и пользоваться присутствием Олега Олеговича, значит, вы должны всё-таки этому вопросу уделить должное внимание. И тот порядок, который вы сейчас ввели, вы вводите в заблуждение президента в том числе, вы дали указивку такую, чтобы сократили вакантные должности, у нас показатель обеспеченности кадрами и укомплектованности, вернее, кадрами, значительно улучшился.
А фактически расчет идет заработной платы не на штатную должность, а на физическое лицо. Поэтому это делает менее привлекательным профессию врача, а вот ещё в существующих условиях он просто ведёт к снижению имиджа, наверное, медицинского работника. Значит, по вопросу нападения на медицинских кадров, вот покажите, пожалуйста, я сделала слайды, а я должна сама сделать, а чего же меня не предупредили? Я не знаю. Вот, значит, я привела 115-ю, 116-ю статью, и здесь меры воздействия, которые могут применяться в случае нападения на медицинских работников. Но согласитесь, что они очень сильно разнятся, вот 115-ю, 116-ю, от применения наказания в случае приравнивания медицинских работников, в случае придания статуса к этим медицинским работникам, вот какими сроками наказания.
Это, наверное, заставит задуматься тех, кто хулиганит со своими делами. Значит, я посмотрела, и вот этот материал есть и в раздаточном материале, по поводу применения случаев нападения на медицинских работников.
Вот здесь статистика есть, я не хочу ее повторять, но 7 смертельных случаев за 9 месяцев 2023 года. В прошлом году у нас был тяжелейший случай смертельный, больше 40 ранений было нанесено участковому терапевту, и молодая женщина, беременная, к сожалению, скончалась. Но тем не менее, вопросы эти на сегодняшний момент не решаются. Я не буду... Так, значит...
Б. Башанкаев: Добавьте минуту.
Л. Варавва: Хотела обратить ваше внимание, что вот выступающие здесь товарищи, я, к сожалению, не запомнила, вот приводила данные, у меня они вот в таком виде приведены. Сколько дел возбуждается и сколько доходит до судебных разбирательств. Ну, где-то около 170 чуть-чуть небольшим случаев ежегодно с 2020 года, значит, заводятся эти уголовные дела.
Значит, говоря о привлекательности медицинской деятельности, мы встречались со студентами, с выпускниками, и, к сожалению, большая часть сказала, что они боятся идти в профессию, потому что они плохо владеют практическими навыками.
Поэтому я хотела бы, чтобы Минздрав рассмотрел совместно с другим ведомством, как изменить программу и, наверное, есть смысл вернуться к интернатуре и к субординатуре. Вот это будет действительно показатель, потому что сегодня, к сожалению, преподаватели клинических кафедр сами иногда не ведут больных и, естественно, не оперируют. Поэтому и степень подготовки такая не очень хорошая. Ну, наверное, всё.
Спасибо.
Б. Башанкаев: Благодарим от Государственного Думы, от Комитета. Очень детальный взгляд изнутри профессии, скажем так. Конечно, да, вам.
Л. Варавва: Олег Олегович, вы говорили, что там разрабатываете программу, как учитывать, есть форма Т7, по-моему, по регистрации несчастных случаев. Так вот, введите, дополните ее, связанно с производством, и тогда вы будете владеть полностью и сразу. Надо ее сделать два раза в год, сделайте, мы будем готовы давать эту информацию с низов, а не пока вам следственные комитеты. Я тоже тут в выступлении предлагала укоротить срок расследования, и хорошо, что я оказалась права. Спасибо большое.
Б. Башанкаев: Людмила Борисовна, благодарим. Спасибо огромное. Ну как я без Вашего мудрого слова? Наш дорогой руководитель Бакулевского центра, ну, мудрейший руководитель и человек опытный в профессии.
Е. Голухова: Можно мне первый слайд? Уважаемые коллеги, я хочу привести первый учебник по медицинской этике и деонтологии. И как вы понимаете, это, конечно, клятва Гиппократа. Примерно 350-й год до нашей эры. И как вы думаете, могло ли в тот период быть такие дебаты, как мы сегодня их обсуждаем? Думаю, что нет. Полностью прописанные обязательства и функции врача. И врач – это бог. Он служит для того, чтобы сохранить здоровье - самое ценное, что есть у пациента. Они с пациентом действуют во имя одного. И сегодня это истинно. Так мы ведь и делаем. По крайней мере, все наши усилия на это направлены.
И в то же время развитие гражданского общества, если говорить такими цивильными словами, она рождает определенный конфликт пациента и врача, и это приводит к целому ряду таких проблем, специфических для нашего времени. Как мы видим, и замечательные были слова Сергея Владимировича, как это всё реально в жизни выглядит, когда рождается вот такой из этого конфликта, рождается, с моей точки зрения, врача с 40-летним стажем, рождается вот такой вот пациентский экстремизм. И здесь данные, статистики, я в данном случае цитирую то что было уже приведено сегодня и то что Татьяна Васильевна Семина которая выступала является у нас таким апологетом вот таких правовой медицинской правовых начал в нашей деятельности было приведено огромное число дел для врача, который несет скажем дежурство у постели крохотного пациента, новорожденного, и думает о том, как после окончания его смены он пойдёт и будет давать показания, как можно в таких условиях адекватно выполнять свои функции.
Или другие дела, которые появляются в связи с медицинскими нашими проблемами, связанными с правовыми аспектами, причинением морального вреда.
Как мы видим, некоторые динамика, к сожалению, есть. А самое главное, вот эта цифра, 92% медицинских организаций, они проигрывают эти дела, потому что у них нет соответствующей правовой помощи, поддержки в введении соответствующих дел. А опыта у них тоже нет, они же учились, как и Гиппократ, совершенно на другое. И здесь очень важна позиция, позиция в том числе Министерства здравоохранения, как наших законодателей. Что нам говорит эта позиция?
В России нужна декриминализация врачебной деятельности. Вот для меня это такая отрадная фраза. Это те слова, которые принадлежат нашему министру Михаилу Альбертовичу Мурашко и отражают позицию по этому вопросу. Это очень важно. Без этой поддержки невозможно… Всё, что мы говорим здесь, это будет уходить в воду. Поэтому у нас есть надежда на то, что такая помощь будет оказана. И вместе мы можем действительно иметь успех.
Ну и вот что я, опять же, врач, вижу, какие направления в этой области. Это эволюция правового обеспечения, повышение уровня правовой грамотности врачей, сегодня он достаточно низкий, формирование позитивного облика врача в обществе.
Вспомните, с чего мы начали, с чего я начала, и те позитивные фильмы, которые мы с вами обожаем смотреть, но как часто это всё повторяется сегодня, всё большее криминальные такие начала, я с очень большой, к сожалению, сожалением об этом вынуждена говорить.
Конечно, это действующие механизмы правовой защиты врачей и соблюдения интересов пациентов, конечно, это определённый паритет, ну и развитие взаимодействия врачебных профессиональных сообществ и юристов, специализирующих в области медицинского права.
Конечно, вот, а для меня, когда я к тому же готовилась к сегодняшнему дню, это то, что существует сегодня и опубликовано в смысле защиты прав врачей, некие наши юридические возможности вот эти слова Леонида Михайловича Рошаля и изданная в 2018 году такая монография «Защита прав врачей» чрезвычайно полезный труд это важный вопрос борьбы с пациентским экстремизмом о чем мы уже сказали и что мы делаем у наш в центре где как вы понимаете, проводим такую высокорисковую практику, будучи сердечно-сосудистыми, хирургами, кардиологами, анестезиологами- реаниматологами тоже испытывают, и акушеры, и гинекологи.
Это специальные системы подготовки врачей высшей квалификации, которые учатся у нас по другим медицинским специальностям. Это кафедра кардиологии, это кафедра сердечно-сосудистой хирургии. Они имеют возможность прослушать этот специальный курс о основах медицинского права, и тогда они понимают, что является нарушением, и что они не одиноки в своей правовой деятельности. Буквально минуту у вас попрошу.
Посмотрите, сколько выпущено на эту тему, и что объединяет все эти книги. Один автор, который у нас сегодня выступал, Татьяна Васильевна Сёмина, действительно практикующий профессор в этой области. И вот эта эволюция медицинского права, все мероприятия, которые у нас проводятся, всегда включают эти секции, и зал абсолютно переполнен, и многих из этой аудитории я знаю как участников этих секций.
Это абсолютно необходимо для врачей, и вот возможность такой практики и возможность действительно организации института экспертов, в этом я вижу возможность решения этого конфликта. Спасибо за внимание.
Б. Башанкаев: Благодарим. У нас продолжается конференция, и сегодня показал нам работу Татьяны Васильевны. Но вы нам ваши книги пока в кабинет не передали. А вот следующий докладчик у нас, Игорь Владиславович Понкин, принес 4 килограмма книг. Вот я лично взвесил все свежие, самые новые из ГЕОТАРа. Поэтому, дорогие друзья, рады представить Игоря Владиславовича.
И. Понкин: Коллеги, считаю за честь выступить у вас. Действительно, верительные грамоты права врачей и дефекты оказания медицинской помощи. Поэтому я в теме. При этом право врачей фактически единственное научное исследование в стране по вашим правам. И, при всем уважении, книга господина Рошаля вышла после нашего первого издания, и она больше инструктивно-методологическая.
Собственно, конкретно выступление вкратце, чтобы не перегружать. Еще достроюсь представление: член экспертного совета при уполномоченном по правам человек в Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор АНХИКСА, ИКСУМ.
Первое. Хотел бы не согласиться с рядом выступающих. Затюркивание пациентов, обращающихся, не даст никакого путного выхода. То же самое будет вредить заурегулированностью. Здесь предлагалось увеличить некие росписи вреда. На иных площадках звучит увеличить росписи обязанности врачей, протоколы и так далее. Мы доведем врачей, вас, которые здесь сидят, скоро до того, что нам, пациентам, будет оказана помощь максимум зелёнкой намазать царапину или выдавить прыщ. От всего остального врачи будут отказываться. И я считаю, что нужно развивать линейку гарантии профессиональных прав врачей. Конкретно в этой книжке мы подробно расписали право врача на профессиональную дискрецию усмотрения и принятие рискованного решения сложной клинической ситуации.
Если мы закрепим гарантию этого права в законе, мы существенно сократим... Да, заявления будут, да, Следственный Комитет должен будет реагировать, но количество затравленных врачей необоснованными претензиями существенно сократим, потому что необоснованные претензии будут наталкиваться на четкое позиционирование, а это его было право. Была сложная, неоднозначная клиническая ситуация.
Второй выход, как направление здесь, это формирование профессиональных врачебных сообществ с наделением их процессуальными правами в судебных разбирательствах, будь то гражданские иски, будь то уголовный процесс, чтобы врачебные сообщества давали свои оценки, экспертизы. И чтобы они были не в стиле «ну ладно, вы положите, мы может быть посмотрим», а подлежали приобщению к материалам дел.
Эти сообщества, на первый взгляд, мы могли бы подумать, что действительно, будут ли они объективны, я вас уверяю, на самом деле они не будут подрывать свой авторитет, крышуя, прикрывая заведомо противоправные действия отдельных врачей. И, соответственно, нужно развивать вот это направление.
И третий момент, здесь, наверное, больше к Минздраву. Вопрос следующий. Следственный Комитет, другие правоохранительные органы уже имеют линейные структуры органов, которые занимаются врачами. При этом медицинскому праву в стране нигде не учат.
Единственное исключение в юридических вузах, кафедры медицинского права, одного из моих родных вузов МГУ имени Кутафина, но слишком малочисленный ручеёк.
Соответственно, подходить следователям к врачам с теми навыками, компетентностями, отточенным опытом, который они использовали в отношении расхитителей, террористов, еще кого-то, это не работает. Здесь другая онтологическая среда. Но мы не учим. Преподавания медицинского права практически нигде нет. Надлежащего, нормального. Ещё раз, от одной исключения назвал, но очень маленький ручеёк. Соответственно, мне кажется, что это должен быть какой-то госзаказ.
Во второй части выступления я хотел бы поднять совершенно другие вопросы. Я хотел бы... Сегодня Бадма Николаевич поднял вопрос о хищнических юридических фирмах. Такие есть. Они зарабатывают деньги на третирование по поводу того, что вы используете там чьё-то изображение, при этом, знаете, они являются коллективными органами по управлению правами интеллектуальной собственности. Вот, то есть, есть организация в стране, и я чётко прогнозирую вам, что будет всплеск уголовных заявлений с требованием возбудить уголовное дело, но более всего гражданско-правовых исков в отношении врачей, связанных с тактической медициной. На сегодня она не урегулирована вообще.
Тактическая медицина, суть её ядро, это сортировка. На сегодня она не урегулирована вообще. Тактическая медицина, суть ее ядро, это сортировка. С точки зрения нормальной медицины, нормальных условий, это безумие, это неадекват. Когда, кстати, врач определяет тебе жить, тебе не жить. Соответственно, все усилия мы сюда.
Более того, закрепленные в Конституции права на охрану здоровья получают дух внутри градации, в какую очередь это делать. И вот неурегулированность повлечёт приход к инвалидам СВО, этих хищнических фирм, с предложением «А давай мы тебе поможем заработать на этих врачах». Знаете, ещё раз, в условии, что такое тактическая медицина, подробно в учебнике военно-медицинского права, вышедшем в этом году в Хабаровске, наш раздел. Вкратце последствия. Врач или санитарный работник оказывает под огнём, ракетно-артиллерийским обстрелом. В условиях антисанитарии летят куски грязи. Какая санитарная чистота? В условиях ограниченности носимого запаса перевязочных средств, медикаментозных средств, медицинской эвакуации и так далее.
Соответственно, нельзя тактическую медицину оценивать с точки зрения нормальных условий. Это антикризисное управление. И совершенно определенно нужно закреплять в законе в профильном. Относительно новая часть 3.1 ст. 30 экстренной помощи здесь ничего не даёт. Отсылка к актам Минобороны ничего не даёт, потому что права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены только федеральным законом. Нужно закреплять эти вещи в профильном законе. Спасибо.
Б. Башанкаев: Благодарю. спасибо огромное. И перед тем, как будет выступать Артюхов Игорь, который, в общем-то, на самом деле, скажу честно, у победы у нас всегда много отцов, а у поражения один обычный отец. Поэтому, не знаю, Игорь, пока вроде идёт всё как надо. И мы с Игорем придумали эту конференцию более года назад долго ее выкристаллизовали, поэтому после выступления нашей дорогой Светланы Николаевны Давыдовой, которая по ВКС сейчас из Якутии выступает, сразу будет Артюхов. Как здорово, что Генеральную прокуратуру показали хотя бы издалека, спасибо.
Комментарии:
