Панов А.В.: Информационный портал Право-мед.ру начинает цикл видеоконференций февраля 2017 года. Традиционно представляю наших участников. Начнем сегодня со столицы родины - с Москвы. Москву представляет Иван Олегович Печерей, доцент кафедры судебной медицины и медицинского права Московского государственного медико-стоматологического университета имени Евдокимова, он вам прекрасно известен, и я его приветствую. Добрый день, Иван.

Печерей И.О.: Добрый день.

Панов А.В.: Второй участник с Омска, рядом со мной, тоже Иван, но Иван Иванович, тоже вам известен, начальник юридического отдела бюджетного учреждения здравоохранения Омской области Родильный дом №2. Иван, рад Вас видеть и слышать.

Давальченко И.И.: Рад Вас видеть. Добрый день, уважаемые коллеги.

Панов А.В.: Сегодня нас трое, подключений не будет. И обращаемся к теме видеоконференции, которая сейчас появилась перед вашими глазами. Вы знаете, что планируются изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации в связи с посягательствами на медицинских работников, и эту темы мы с вами сегодня обсудим. Традиционно – некоторые правовые нормы, факты, которые имеют отношение к вопросу, рассматриваемую на видеоконференции. Начнем со следующего – с Москвы. Председатель комиссии по здравоохранению и охране общественного здоровья Московской государственной думы Людмила Стебенкова в конце января на круглом столе привела данные, что примерно по Москве в год около двухсот нападений на медицинских работников. Причем возбуждение уголовных дел всего лишь в количестве 4. Недавно в Государственной Думе выступал Дмитрий Морозов, Председатель Комитета Государственной Думы по охране здоровья. Извлечения из его выступления. "Плохое отношение к врачам – это серьезная трещина в обществе". Кто бы с этим спорил? Еще некоторые данные от министра здравоохранения и от Министерства здравоохранения. Те данные, которые я нашел говорят о том, что в 2016 году Минздравом России зафиксировано, представлена информация про 1226 случав противоправных действий в отношении медицинских работников. Я полагаю, что это, скорее всего, зафиксированные случаи. А реально их, наверное, можно ставить с повышающим коэффициентом, может быть 4, номер 6. И министр здравоохранения в конце января говорил о том, что в первом полугодии 2016 года изменения в законодательство, устанавливающее уголовную ответственность о посягательстве на медицинских работников, будет внесены. В чем же особенности нового законопроекта? Предполагается в главу 25, которая называется "Преступления против здоровья населения и общественной нравственности" внести статью 223 под цифрой 2. Она называется "Посягательство на медицинского работника в связи с осуществлением им профессиональных обязанностей по оказанию медицинской помощи". Три части статьи. 1, 2, 3. Я особо озвучивать не буду, потому что я вам эту информацию отправлял по электронной почте, и вы знакомы с составом новой уголовной нормы. Акцентирую некое внимание. Идет разделение на привлечение к уголовной ответственности если имеет место насилие либо угроза применения насилия. Вторая часть – если речь идет уже о насилии, опасном для жизни, здесь речь идет о санкциях, лишении свободы на срок до 10 лет. И третья, самая тяжкая часть данной уголовной правовой нормы, если имеет посягательство на жизнь медицинского работника. Здесь уже лишение свободы от 12 до 20 лет, с ограничением свободы до 2х лет, либо пожизненное лишение свободы. Такие дефиниции как насилие, опасное, не опасное для жизни, в рамках этой новой статьи, к сожалению, я не нашел. Но теоретически можно воспользоваться постановлением Пленума Верховного суда по делам о краже, грабеже и разбое. И здесь дается расшифровка, какие признаки насилия, неопасного для жизни, здоровья либо опасного для жизни или здоровья. Мы об этом с вами будем еще говорить. И еще. По факту, часть 3 новой статьи дублирует, на мой взгляд, почти в полном объеме те санкции, которые установлены статьей 317 Уголовного кодекса Российской Федерации: при посягательствах на жизнь сотрудника правоохранительного органа. Если имеют место такие противоправные деяния, то тоже речь идет о лишении свободы от 12 до 20 лет, с ограничением свободы на срок до 2х лет, либо пожизненное лишение свободы, либо смертная казнь, которая, как вы знаете, сейчас не применяется. И еще. Вам известен Федеральный закон № 125 ФЗ, который устанавливает правоотношения в связи с несчастными случаями на производстве и профзаболеваниями, так называемое социально страхование. В этом законе есть дефиниция, что есть несчастный случай на производстве. Это то событие, когда застрахованный получает увечья либо иное повреждение здоровья в рамках исполнения обязанностей по трудовому договору, либо в остальных случаях. И это должно повлечь временную стойкую трату профессиональной трудоспособности либо смерть застрахованного. И в качестве страхового обеспечения, при наличии события страхового случая, выступает обеспечением выплата по временной нетрудоспособности и единовременные и ежемесячные страховые выплаты, либо определенные дополнительные расходы, связанные с медицинской, социальной и профессиональной реабилитацией, если имеют место прямые последствия страхового случая. Переходим к вопросу нашей видеоконференции. Какие вы считаете, имеют место особенности состава преступления, которое будет введено как правовая норма Уголовного кодекса, по мнению Вероники Скворцовой, в первой половине 2017 года. Этот вопрос я адресую участникам видеоконференции. И мы начнем с Ивана Печерея. Иван Олегович, Ваша точка зрения на особенности этого законопроекта.

Печерей И.О.: Моя точка зрения заключается в следующем. Главная особенность данного законопроекта заключается в том, что он не привносит ничего нового в действующую систему уголовного законодательства. Вроде бы, казалось, конкретно у нас выделяется медицинский работник, получается, как специальный субъект уголовного права, конкретно к нему определяются меры уголовной ответственности. Но если посмотреть на нынешнюю систему уголовного законодательства, можно выделить такие моменты, что в тех статьях, которые связаны с умышленным причинением вреда здоровью средней степени тяжести и тяжкого вреда здоровью, а также 105 статья, убийство, как отягчающее обстоятельство есть в рамках совершенного преступления в отношении лица, находящегося при исполнении служебных обязанностей. Получается, медицинский работник – это лицо, которое исполняет свои служебные обязанности, и поэтому сейчас, в настоящий момент, есть специальный состав преступления, который предусмотрен действующим законодательством. Зачем вводить дополнительный закон, дополнительное наказание, я честно говоря, не понимаю. Ключевым моментом для меня является первый слайд, который был на данной конференции, в котором было четко сказано, что по Москве ситуация – 200 нападений на медицинских работников, уголовных дел – 4. Это ключевой момент. Тоже самое будет с этим законопроектом. Мы его введем, нападений будет 500, уголовных дел будет 5. Дело не в самой ответственности, не в самом наказании за нападение на медицинских работников, а в работе правоохранительных органов и конкретном возбуждении уголовных дел в отношении лиц, которые на медицинских работников нападают. Я подвожу этот тезис к тому, что в настоящий момент у нас есть система законодательства, позволяющая наказывать злоумышленников без введения дополнительных законов, законопроектов. Теперь конкретно об особенности, которая здесь есть. Безусловно, получается, здесь мы говорим о лице, исполняющем свои служебные обязанности, то есть медицинском работнике, который находится на своем служебном месте. Если взять историю тех случаев нападения на медицинских работников, ведь достаточно большое число совершается в отношении медицинских работников, когда медицинские работники находятся не на рабочем месте. Например, по дороге домой. Например, были случаи, когда врывались в дома. Получается, тогда на данный законопроект не затрагивает медицинских работников вне рабочего места. И здесь вопрос о дифференцировке очень важен. То есть доказать, когда медицинский работник выполнял свои профессиональные обязанности. Или когда он их не исполнял. Находился на рабочем месте, находился не на рабочем месте. Другой момент, связанный с особенностью данного законопроекта, заключается в том, что будет большая сложность дифференцировки, что значит насилие, даже не посягательство на жизнь, каким образом дифференцировать? Что может служить отправной точкой для дифференциации данного преступления. Например, самая банальная ситуация, которая часто бывает, пациент толкает доктора, например, вот что это? Посягательство на жизнь либо насилие, несопряженное жизни? Не совсем это понятно. Хотелось бы еще отметить, что данный законопроект появился как попытка отреагировать на то количество случаев нападения на медицинских работников, которое сейчас возникает. Оно действительно неуклонно растет, сейчас приобретает угрожающий характер. И в этой части, как какая-то мера, безусловно, это реакция. Полезно показать, что Министерство здравоохранения встает на защиту своих работников медицинских. Но на сколько оно будет полезно в итоге, у меня большие сомнения. Опять, 500, 200 нападений, уголовных дел - 4.

Панов А.В.: Печальные мысли. Иван Иванович?

Давальченко И.И.: Я полностью разделяю мнение Ивана Олеговича. Хотел бы еще акцентировать внимание на том, что появляется в составе уголовно-наказуемого деяния спецсубъект, врач, возникают некоторые тонкости, на мой взгляд. Первое. Не зря Вы там приводили статью, в которой защищаются права и интересы представителей правоохранительных органов. То есть текущее законодательство в этой главе защищает интересы представителей органов власти. Поэтому появление наравне с представителями власти спецсубъекта, как врач, оно на первый взгляд, заслуживает внимания, правильно было сказано, что реакция должная произошла на те обстоятельства, которые есть, повысили внимание к спецсубъекту, если это не просто гражданин, а гражданин, находящийся при исполнении обязанностей, то есть состоят в трудовых отношениях. Соответственно это отягчающие обстоятельства. То есть это все понятно и интересно. Но, как мне видится, идея сама по себе в том виде, в котором есть, она не приживется. Потому что дополнительных гарантий, как спецсубъект, который защищает Уголовный кодекс, не приобретется. Если представитель органа власти при исполнении обязанности, согласно внутренних положений, практически круглосуточно, то есть его имеют право куда-то привлечь. То доктор, к сожалению, даже если будет защищен на момент оказания медицинской помощи, то в последующем, данный иммунитет у него пропадает. Функции общего объединения в отдельный состав, когда он гражданином бы был, так же состав работал, те же были основания, те же были санкции, что он врач. Мне кажется, в данном случае, хорошего для доктора ничего не вносится. С точки зрения дальнейшего анализа, работать будет крайне сложно.

Панов А.В.: Коллеги, я продолжу ваши мысли. Как сказал, Иван Олегович (мы сегодня по отчеству будем общаться, потому что у нас тезки, за исключением меня), статьи есть, санкции государства есть, правоприменения нет. Новые статьи подвигнут ли правоохранительные органы заниматься более активным правоприменением? Тоже, я пессимист, сомнительно. Кроме того, сейчас есть статьи за убийство, за причинение тяжкого вреда здоровья. Скажите, коллеги, разве наших «отмороженных» граждан это останавливает совершать противоправные деяния? Нет, никаким образом не останавливает, если вот здесь чего-то не хватает. Только участие из этих, не дружащих с головой, какой-то предохранитель, возможно, сработает. О том, что возможно пожизненное лишение свободы. И тут, наверное, политическая составляющая, тоже с вами соглашусь. Тенденция нарастает, органы исполнительной власти, депутаты Государственной Думы должны что-то предпринимать. Тут с Вами тоже, Иван Олегович, солидарен. Эта дифференциация, это определенная проблема и у правоохранительных органов. Потому что если это четко не будет дифференцированно, тот же грамотный адвокат обвиняемого начнет по этим критериям первой, второй части, достаточно хорошо, извините за выражение, "мутить". Не та квалификация. А в результате, все это может рассыпаться. И срок введения в действие данной статьи – полгода. У нас январь уже прошел, и не факт, что к концу июня она появится. И может быть будет какое-то претерпевание именно диспозиции данных правовых норм, может быть в сторону облегчения, может быть в сторону ужесточения. Еще бы каким-то образом мотивировать правоохранительные органы включать свои репрессивные функции более значимо – это влияло бы более значимую роль для защиты при осуществлении профессиональной деятельности медицинских работников. Я вижу, что Иван Иванович хотел бы что-то дополнить, и Иван Олегович хотел. Все в порядке. Ваша инициатива. Иван Иванович, давайте.

Давальченко И.И.: Да, я хотел бы обратить внимание на немаловажный сюжет этого всего происходящего. Орган власти, к нему существую определенные требования, то есть он по сути связан с интересами государства. И вроде как логично предположить, что законодатель, то есть государство, заинтересовано, чтобы его представители имели должный иммунитет, соответственно должен защищать. С категорией врачей, мне кажется, посложнее. Потому что задачи выполняются благие, и все понятно, что доктор нам несет добро, и его задачи исполнить свой долг тем, что он окажет человеку помощь в сложную для него минуту. В связи с этим я хотел бы обратить внимание на следующее. Практически приравнять новым составом врача к представителям правоохранительных органов крайне сложно. И высокая вероятность, что данная позиция, в каком виде она заявлена, она не приживется. Поэтому технически, адекватно, вся проблема состоит в том, что нет качественной работы с основной правоохранительной системой. То есть правильнее будет уделять внимание именно тем обстоятельствам, что не просто человек, который оказался в ситуации, и на него посягают, а человек, связанный служебными обязанностями, связан трудовыми условиями, в этих условиях несет добро. То есть он не просто находился в стороне, и на него посягают, а в связи с тем, что он исполняет свою трудовую функцию, он сталкивается с препятствием. И как разница, если у правоохранителя есть право на применение определенного насилия, это на уровне законодательства в любом случае закрепляется. То есть оценка ситуаций, применение воздействий, то доктор лишен этих возможностей. Поэтому, назвав его, с точки зрения уголовного законодательства спецсубъектом вроде как правоохранителем, это не соответствует действительности. И не будет оно работать, пока не будет уделяться должного внимания с позиции качества расследования, качества применения санкций, и так далее. Потому что правильно сказано, что 4 случая – это не показатель, это показатель бездействия в отношении этой проблемы. Спасибо.

Панов А.В.: Иван Олегович, есть что дополнить?

Печерей И.О.: На самом деле у меня три ремарки созрели. Хотел бы сказать к вопросу приравнения. На мой взгляд, не приравнивать надо врачей к правоохранительным органам, а делать их такими. Например, сделать профессию медицинского работника госслужащим, например. Сделать медицинских работников госслужащими, в реестр госслужащих записать. Тогда получается, не надо придумывать санкции, они уже есть. Поднимать именно статус медицинского работника, а не приравнивать его в части применения санкций. Это первое. Второй момент. На мой взгляд, чтобы продемонстрировать защищенность медицинских работников, не нужно придумать новые законы и новые санкции, а нужно лишь всего несколько громких процессов по имеющимся случаям в рамках тех статей, которые есть сейчас, и тех санкций, которые сейчас есть. Взять случай в Орехово-Зуево, когда напали на рентген лаборанта, причинили ему тяжкий вред здоровью. По моим сведениям, уголовное дело не возбуждено. Так оно и закрыто. Возбудить уголовное дело, показать, осветить в СМИ. По другим случаям тоже провести полномасштабную кампанию, чтобы народ задумался о том, что за врача есть кому постоять. И не надо вводить дополнительные санкции, писать пожизненные заключения. Я думаю, не это подействует, а подействует именно факт реального наказания за нападение на врача. И его полное освещение, масштабное в средствах массовой информации. И третий момент. Как мотивировать правоохранительные органы работать? Когда обвиняют врача в совершении преступления, так это ж какая социально значимая тема. Там же сразу землю роют просто, чтобы обвинить доктора.

Панов А.В.: Звук пропал. Иван Олегович, видимо возникли какие-то технические трудности. Пожалуйста, повторите третий Ваш тезис, который Вы хотели добавить.

Печерей И.О.: Я начал говорить о работе правоохранительных органов. Суть в том, что возникает противоречивая ситуация, когда идет возбуждение уголовного дела в отношении медицинского работника, и есть в действиях медицинского работника состав преступления, правоохранительные органы работают достаточно активно. Но когда в отношении медицинского работника совершается преступление, этого не происходит. Почему? Наверное, разные степени общественного резонанса. К сожалению, сейчас к медицинским работникам, как верно было подмечено на слайде, формируется очень негативное отношение со стороны населения. Поэтому, когда правоохранительные органы будут совершать какие-то действия, защищающие медицинских работников, это может вызвать очень неоднозначную реакцию в обществе. А если будет наоборот, то как правило... Вот очередного убийцу врача поймали. Получается, что выгодно делать последнее правоохранительным органам, работать против медицинских работников, чем в защиту. Такая ситуация имеет место быть. И она очень сильно будет мешать реализации любого законопроекта, направленного на защиту медицинских работников, в котором задействованы правоохранительные органы.

Панов А.В.: Продолжу Вашу мысль о, во-первых, неотвратимости наказания. Это принцип хотелось бы, чтобы он все-таки действительно предотвращал противоправные деяния. И второе. Медицинские работники есть во всех наших регионах, в каждом регионе есть орган здравоохранения. Если на уровне медицинской организации в отношении медицинского работника было какое-то противоправное деяние совершено, это может быть на уровне медицинской организации и останется, не уйдя в публичное пространство. А если этот вопрос будет поднимать в том числе и орган управления здравоохранения региона, выбрасывая в рамках пресс-службы эту информацию, и тем самым привлекая внимание, может быть это тоже будет каким-то образом воздействовать на правоохранительные органы. Потому что, согласитесь, им тоже "пинок" нужен, чтобы правовая норма заработала. Коллеги, обсудили, переходим ко второму вопросу. Да, уголовная санкция – это хорошо, с точки зрения возможного противоправного деяния и его предупреждения. Чтобы подобного не было. Чувство справедливости у медицинского работника, на которого было посягательство либо угроза посягательства, каким-то образом будет удовлетворено. Но, а если все-таки имеет место увечье, иное повреждение здоровья, либо, не дай Бог, смерть, то для самого пострадавшего, либо для его родственников важно возмещение тех последствий в здоровье, которые имели место из-за такого противоправного деяния. 125 ФЗ выстраивает некую систему социальной защиты при страховом событии, при страховом случае. Но даже компенсация морального вреда данным законом не предусмотрена, а физическая боль, нравственные страдания в связи с противоправным деянием, когда я оказывал медицинскую помощь, а тут какой-то отмороженный на меня руку поднял. Поэтому давайте выясним, достаточно ли тех мер, которые установлены 125 ФЗ, и в принципе, попадает ли причинение вреда здоровью, посягательство на жизнь, на здоровье под воздействие этого 125 ФЗ. Начнем с предоставления слова Ивану Ивановичу.

Давальченко И.И.: Спасибо. Как мне видится, я плавно перетекаю с первого вопроса во второй. Задача, как было сказано, правоохранителя, действительно, не определять, какие отношения были затронуты, есть там доктор или просто гражданин, они должны всегда разбираться качественно. Для этого у нас и создан большой аппарат, орган власти, который непосредственно эти вопросы должны разрешать. Что касается второго случая. Здесь правильно замечено, что если вытекают какие-то правовые последствия в ходе отношений в рамках трудовых обязанностей, это связано с трудовой деятельностью, с нахождением человека при исполнении обязанностей, конечно это тот случай, который неотъемлемо должен быть связан именно с производственной деятельностью. Другие случаи, которые, Вы правильно сказали, Алексей Валентинович, требуют большего возмещения вреда, то есть это уже вытекающие отношения, которые образуют отдельные разбирательства. Существует, допустим, неудовлетворенность того же врача в том, что по ходу разбирательства в связи со страховым случаем, он не получил удовлетворения, считает, что это недостаточным, чтобы возместить этот вред. И как факт, у него возникает право, которое потом переходит уже в рамки разбирательства в гражданском судопроизводстве. Интерес прежде всего завязан на том, что наш уважаемый врач, которой непосредственно находился при исполнении обязанностей, сталкивается с проблемой. Во-первых, все последствия, которые наступили, как факт, они связаны с ним как с человеком. То есть он пострадал как человек, он получил увечье как человек, как гражданин, как гражданин, интересы которого защищаются Конституцией, интересы которого защищаются уголовным законодательством. Как мне видится, выход из ситуации возможен именно в том, что каждый момент, который происходит с доктором, должен быть заранее предусмотрен как случай, который обязательно должен привести к ответственности, то есть если это страховой случай, то конкретно должен прописан какой-то страховой случай. И по сути, как мне кажется, он не должен быть общим, этот страховой случай, как для любого гражданина. Он должен быть как страховой случай, непосредственно связанный с врачебной деятельностью. Такая моя позиция.

Панов А.В.: То есть Вы полагаете возможным в рамках 125 ФЗ какие-то изменения внести с учетом деятельности медицинского работника?

Давальченко И.И.: Я считаю, что если наступил случай, в котором нарушено право любого субъекта, в нашем случае это спецсубъект, врач, все механизмы, которые предусмотрены законодательно, они все должны работать и все должны использоваться. Потому что как факт, нельзя предусмотреть нормы любого законодательства события с таким расчетом, чтобы оно не пересекалось с другими правоотношениями. Я считаю, что разумным будет в данной ситуации прибегать к всевозможным способам защиты.

Панов А.В.: Понятно. Иван Олегович?

Печерей И.О.: Я солидарен с Иваном Ивановичем. Я немного конкретизирую, что, безусловно, если в отношении медицинского работника совершены противоправные действия, в результате которых он пострадал, имело место несчастный случай, то, безусловно, врач в праве требовать компенсации, положенные ему по законодательству. Но мне еще кажется, что именно здесь и нужно вводить дополнительные нормы, где четко выделять медицинского работника как специального субъекта. Это, наверное, принесет гораздо больше пользы, чем назначение санкций за нападение. Именно фактическая польза для врача. Понятное дело, что не застрахован медицинский работник от несчастного случая, связанного с действиями пациента. Число таких случаев растет и не останавливает неотвратимость наказания пациентов от того, чтобы нападать на врачей, друг на друга. А если врач будет понимать, что в случае, если он пострадает, он получит реальную компенсацию, и получит ее без каких-то проблем, без проволочек, а четко отрегулированным способом, мне кажется, это будет больше и повысит само сознание медицинского работника. Именно на это должна быть направлена защита, если мы хотим защищать медицинских работников. С другой стороны, если ты пострадал, то первично хотелось бы, чтобы никто не нападал, и никто тебя не трогал. Я боюсь, что это, к сожалению, невозможно. А получить соответствующую компенсацию гораздо более реально.

Панов А.В.: Как приятно, коллеги, что наши мысли идут в одном направлении. Наверняка такие же мысли у медицинских работников, тех 200, которые подверглись нападениям. Да, хорошо, государство сегодня 4, еще не известно, сколько привлекли к уголовной ответственности, просто возбудили 4 дела. А по факту, может там вообще 1 был. Главное, с этим законодательством может быть и дополнительные меры социальной защиты для медицинских работников, чтобы восполнить те возможные негативные изменения в здоровье, нематериальном благе, которые были приуменьшены из-за посягательств. Но, к сожалению, подобное представляется мне из области фантастики. Если коммерческая организация еще может еще за счет чистой прибыли какие-то дополнительные меры предложить, то в рамках бюджета учреждения здравоохранения, главврач в рамках своих полномочий скажет: "Вот 125 ФЗ. Моральный вред – судись". А если у этого "отмороженного" гражданина нет плошки, ни ложки, ничего нет? Решение суда есть, возмещать нечего. Нужен какой-то дополнительный вид возможного страхования, чтобы была уверенность у медицинского работника. Иван Олегович что-то хотел дополнить.

Печерей И.О.: Я как раз хотел дополнить этот момент. Если мы вспомним старые основы, которые есть до 2011 года, там было прописано прямой нормой о страховании жизни медицинского работника в размере 100 тысяч, если я не ошибаюсь. Было Постановление Правительства в 2006 году, изданное, которое устанавливало перечень должностей, которые претендуют на этот самый вид страхования. Как раз совсем недавно был случай, пришлось консультировать такую ситуацию. В регионе, в нашем субъекте Российской Федерации запускается программа, точно не знаю, в каком, где страхуются медицинские работники по этому принципу. То есть определенные должности на определенную сумму. То есть это страхует субъект, заключает договор со страховыми компаниями, и субъект страхования – именно жизнь и здоровье медицинских работников. По этому пути тоже можно пойти. Это в рамках полномочий субъектов Российской Федерации. Это возможно. Поэтому это направление мне является очень перспективным. Если заинтересованы органы исполнительной власти в защите медицинских работников, то, возможно, стоит задуматься об их страховании. Специальном страховании.

Панов А.В.: Все зависит от позиции руководителя региона, органа управления здравоохранения и бюджетной составляющей этого региона. На сколько я знаю, у нас дотационных регионов что-то даже можно под воду мне с головой уйти. Итак, коллеги, мы с вами обсудили новую статью Уголовного кодекса, устанавливающую обязанность на посягательства при профессиональной деятельности медицинских работников. Будем с вами надеяться, что все-таки реально она будет введена в действие нашим законодателем к середине 2017 года. Благодарю вас за участие в видеоконференции, за обмен мнениями. В дальнейшем будем надеяться, что мы эту тему еще поднимем, и может быть мы с вами услышим о реальной работе данной статьи. До свидания.

Печерей И.О.: Всего доброго. до свидания.

Давальченко И.И.: До свидания, всего хорошего.